Большой баклан вернулся на Байкал после десятилетий отсутствия — и быстро стал врагом для местных. Он уничтожает тонны рыб, губит лес, пугает туристов. Что теперь делать с пернатыми — стрелять, считать или просто ждать, пока природа сама разберётся?

Справка: Большой баклан — птица семейства баклановых, черного цвета, с мощным клювом и хищным профилем.  Отличный ныряльщик: уходит на глубину до десяти метров, охотится только на рыбу и может съесть до килограмма за день.

Откуда взялись бакланы

Ранее бакланы жили и гнездились на Байкале. Одной из причин уменьшения численности популяции стала Великая Отечественная война. Из-за нехватки продовольствия люди были вынуждены собирать яйца и есть птенцов, а также консервировать их мясо для отправки на фронт.

Иркутский орнитолог, доктор биологических наук Игорь Фефелов объясняет: в 1990–2000-х в Монголии, Забайкалье и северном Китае началась засуха. Озёра пересохли или засолились, рыба исчезла — водные птицы, включая бакланов, ушли севернее. Так они вернулись на Байкал.

«По Иркутской области хорошие учёты ещё не проведены — территория водохранилищ очень большая. Но совершенно очевидно, что 20 лет назад гнездящихся бакланов было ноль. Сейчас их несколько десятков тысяч по всей Иркутской области. На Байкале, включая «оба берега», — 50–60 тысяч вместе с молодыми птицами. Десять лет назад их было примерно вдвое меньше. Однако рост численности на Байкале уже прекратился, и, вероятно, начался спад. Это вполне ожидаемо и закономерно. В Иркутской области рост, скорее всего, только замедлился — бакланы заселили пригодные водоёмы, прежде всего Ангарские водохранилища»,– рассказывает орнитолог.

Раньше большого баклана считали редким видом — его внесли в Красные книги Иркутской области и Бурятии. Но ситуация изменилась. В 2019 году в Бурятии баклана исключили из списка: численность стабильно растёт, угроз нет. В Иркутской же области по непонятной причине статус пока сохраняется.

Борьба за омуля

Уже несколько лет местные жители «воюют» с бакланами. Прежде всего из-за того, что в некоторых заливах полностью исчезла рыба. 

Житель Иркутской области, охотник и рыбак Сергей Орлов рассказывает, что бакланы едят всё, что шевелится в воде. 

«Раньше омуль был промысловой рыбой, у нас были рыболовецкие бригады, которые ловили его, были заводы, которые заготавливали эту рыбу и продавали её по всему Советскому Союзу. Теперь омуль перестал представлять промышленный интерес: жители береговой полосы озера теперь занимаются обслуживанием туристов. Рыбу оставили в покое, запретили промысел, но пришёл баклан», — говорит Сергей Орлов.

Он подчёркивает: когда большие стаи птиц рассаживаются на деревьях вдоль берегов водоёмов, лес чернеет. И не из-за тёмного оперения птиц.

«Продукты их жизнедеятельности имеют едкий состав. Они полностью уничтожают деревья и всё, что растёт под ними. После чего лес выглядит голым, будто прошёл пожар. Примерно 50 метров от берега — всё выжжено», — утверждает рыбак.

На защиту деревьев и рыбы встал также Байкальский филиал ФГБНУ «Всероссийский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и океанографии»:

«Кроме непосредственного потребления рыбы, баклан, вероятно, лишь встревоженный, нередко бросает уже повреждённую добычу — например, омуля. Об этом имеются документальные свидетельства, в том числе от сотрудников Байкальского филиала ФГБНУ “ВНИРО“. Однако объёмы такой повреждённой рыбы остаются совершенно неизученными», — поделились представители института.

В «БайкалНИРО» убеждены: стремительное восстановление популяции баклана на Байкале может негативно повлиять на водные биологические ресурсы озера и на популяцию байкальского омуля.

Оценить ущерб от бакланов пока сложно — данных мало. Пожалуй, единственное известное исследование на Байкале провела орнитолог Мария Пыжьянова летом 2016–2017 годов. Оно показало: основу рациона составляют байкальские бычки, но встречались и промысловые виды, включая ельца и байкальского хариуса — до 23% объёма пищи. Про омуля в этом исследовании не говорится.

Для сравнения: в Калининградской области, по данным исследования К.В. Чайки и Г.В. Гришанова („Известия КГТУ“), бакланы съедают до трёх тысяч тонн рыбы в год, из них две тысячи — промысловые виды. Больше 78% добычи — молодь до 12 см.

На Байкале актуальных цифр нет, но по аналогии ясно: птица съедает тысячи тонн рыбы ежегодно.

Что делать?

Местные жители боятся: бакланы пришли на Байкал из-за нехватки пищи на Востоке. Они не уйдут, пока не съедят большую часть рыбы в озере.

При этом критических последствий, по мнению орнитолога Игоря Фефелова, не будет. Баклан, как и любой хищник, регулируется наличием корма: «Как только рыбы станет меньше, бакланов тоже сразу же станет меньше. И уже начало становиться».

Природа, как рассказывает учёный, ищет баланс. Например, на Байкале, где стало меньше рыбы, чайки начали разорять гнёзда бакланов — поедают яйца и птенцов. А человеку вмешаться сложно: бакланы легко меняют место гнездования, радикальные методы вредят лесу, а обрабатывать все кладки маслом технически невозможно.

А вот жители Прибайкалья, в том числе с берега озера, увидели в рассуждениях уважаемого орнитолога несколько «но».

«Даже визуально количество этих птиц, внесенных в региональную Красную книгу, с каждым годом увеличивается кратно. Но никто их не считает»,— парирует один из жителей Иркутской области.

Население Прибайкалья уверено: надеяться только на саморегуляцию экосистемы рискованно. 

Рыбаки и охотники говорят, что баклан не представляет охотничьей ценности, и даже если разрешат отстрел, энтузиастов не найдётся: «Патроны дорогие. Кто будет просто так садить по бакланам?», — комментируют они.

Поэтому, по их мнению, нужно внедрять систему поощрений. Например, охотник сдал десять лапок — получил путёвку на омуля. Только так, видится местным, получится сдержать рост популяции пернатых истребителей. Также, считают они, стоит стимулировать сбор яиц — если птенцы не вылупятся, популяция будет снижаться без вреда для леса.

Но чтобы принимать взвешенные решения, нужны данные. А их пока нет.

Сегодня понятно одно: в истории с бакланом больше вопросов, чем ответов. Какой реальный ущерб он наносит? Сколько птиц на самом деле? Где следующая точка размножения? Можно ли уже убирать вид из Красной книги, как это сделали в Бурятии? Эти вопросы важны не только для науки, но и для управления территориями, для рыболовства и жизни у озера.  

Автор фото: Алексей Сватов